Этот сайт открыт в 2006 году. Сначала он был виртуальным общественным проектом, а с 2009 года обрел статус официального. Его участников, живущих в разных городах и даже в разных странах, объединила любовь и глубоко личностное отношение к творчеству Андрея Александровича Миронова — светлого человека, гениального русского актера, которого уже более двадцати пяти лет нет с нами, и кто, тем не менее, не потерял ни известности, ни популярности. Напротив: с каждым годом осознание уникальности его личности и таланта растет.
Весь материал собран участниками проекта: оцифрованы ТВ передачи, записи с пластинок и CD, кадры из фильмов; отсканированы фотографии из журналов, газет и книг (более 500); собран наиболее детальный и полный список фильмов и фильмов-спектаклей (61), театральных спектаклей (30), телевизионных передач и видео-материалов с участием Андрея Миронова, а также песен в его исполнении (более 120).
Мы хотим дать возможность посетителям сайта общаться между собой, обмениваться материалами (тексты, аудио, видео), обсуждать творчество Андрея Миронова, ибо пока артиста помнят — он жив.
Все материалы сайта имеют законных владельцев и предназначены для некоммерческого использования. Ссылка на сайт при их использовании обязательна!
Пресса об Андрее Миронове
О творчестве Андрея Миронова., 1967,
авторы: Евсеев Б. -
Б. Евсеев. Зрелость таланта.
В спектакле театра Сатиры «Интервенция» Андрею Миронову достался Селестен — роль большая и заманчивая. В те годы он сыграл уже Дон Жуана, Присыпкина в «Клопе», Сильвестра в «Проделках Скапена» и другие роли. Было много интересной и важной работы.
Однажды он вместе с товарищем показал постановщику «Интервенции» В. Плучеку самостоятельно сделанную интермедию – дуэт одесских куплетистов – смешной, трогательный и предельно достоверный.
Плучеку ничего не оставалось, как включить этот «вставной номер» в спектакль.
Уже через несколько репетиций Миронов продемонстрировал своего Жюльена-папа, пожилого, изрядно потрепанного французского шансонье, который попал в Одессу девятнадцатого года, на этот «пир во время чумы» и поет все ту же песенку про любовь… В программе «Интервенции» появилась не предусмотренная автором роль.
- Вообще, я за соавторство актера и режиссера, но при наличии ясной режиссерской концепции, - говорит Андрей Миронов. —
Актер не должен быть бездумным исполнителем... Гармония наступает тогда, когда позиция режиссера и актера совпадает. Тогда начинается совместное творческое обогащение. Так было у нас с Марком Захаровым во время работы над «Дон Жуаном».
Творческая активность – наверное, одно из самых важных качеств Андрея Миронова. Как можно полнее выразить себя, поделиться со зрителем, подарить ему все, о чем думаешь, что понял, что умеешь…
Вот Миронов – Жадов («Доходное место» Островского) подходит к рампе и обращает свой горький, выстраданный монолог к нам, зрителям. И мы как бы становимся участниками спектакля. Нам близка эта боль. Мы понимаем: Жадов нам верит, он обращается к нам, как к друзьям в трудную минуту—надо же с кем-то поделиться, нельзя же так— мучиться одному!.. И мы сопереживаем, волнуемся — мы верим актеру так же, как он верит нам.
Умение быстро, мгновенно установить контакт со
зрительным залом присущ Миронову в высочайшей степени. Последняя его работа — «легкий кавалерист» Велосипедкин («Баня» Маяковского). В третьей картине он, прорываясь к Победоносикову, лихо вскакивает на сцену из зрительного
зала, успев но дороге перемигнуться с какой-то девушкой, бросить знакомому: «Здорово, Костя!» И все уже поняли: это «свой», такой же, как мы, вроде бы наш полпред, которого мы, зрители, уполномочили не дать в обиду изобретателя Чудакова.
В роли Велосипедкина (исполненной, кстати сказать, почти экспромтом, с двух репетиций) ярко проявилось свойственное Миронову умение заострять и укрупнять характер. Уж если «легкий кавалерист» быстр, у Миронова это вихрь! Если он зол на бюрократов, то Миронов играет так, что можно поверить: он действительно будет «жрать чиновников и выплевывать пуговицы».
Еще в большей степени эта способность Миронова к предельному заострению формы, владение сценическим гротеском проявились в роли Присыпкина («Клоп» Маяковского). Присыпкин — Миронов монументален. Это не просто мещанин от станка. Это символ глупого и самовлюбленного мещанства. Стоит вспомнить, как в сцене в общежитии он учится танцевать. Священнодействует! В полном сознании важности своей великой миссии.
Между прочим, и Присыпкин — срочный ввод. А роль отнюдь не легкая. И сыграл ее Миронов после большого мастера — В. Лепко. Миронову сейчас двадцать шесть, тогда было еще меньше. Откуда это все у юного актера — безукоризненное чувство ритма, точность каждой детали, балетная пластика? Талант? Да, конечно. Школа?
— На стене в моей комнате висит только один портрет. Это портрет Вахтангова. Мои учителя — Мансурова, Захава, Раппопорт, Борисов, Любимов — вахтанговцы. Но я старался учиться у всех, с кем сталкивался, у книг, у мастеров прошлого, у своих товарищей. Ведь это процесс непроизвольный: артист впитывает в себя впечатления, ассоциации, образы и потом, в нужный момент, они являются из кладовой его эмоциональной памяти.
Для того, чтобы быть артистом, надо, по-моему, уметь радоваться жизни, находить эту радость во всем - в природе, в искусстве и, конечно, в первую очередь - в людях.
Итак, школа. Но не только это...
— Искусство актера мертво, если оно не одухотворено мыслью. Считаю необходимым после каждого спектакля побыть хотя бы пять минут наедине с собой, трезво оценить и взвесить, что и как сделал сегодня... Вообще стараюсь не терять чувства юмора по отношению к себе, к своим возможностям... Для меня человек, довольный самим собой, никакого интереса не представляет...
После этих слов Миронова начинаешь лучше пони¬мать «секреты» его быстрых взлетов...
Последние работы — это Дон Жуан, Жадов, Велосипедкин.
...Театральная Севилья в «эпоху красивых костюмов». Условный мир философской притчи Макса Фриша. Дон Жуан, несмотря на традиционные плащ и шпагу, удивительно похожий на молодого интеллектуала середины XX века. И его свободная и бесстрашная мысль, сметающая догмы, рвущаяся к истине.
Играйте холодно и элегантно, — советовал актерам Макс Фриш.
Нет. Миронов не последовал этому совету. В его Дон Жуане бушуют страсти. Ведь он еще и поэт, и жизнелюб, этот Дон Жуан. Но наступает на горло собственной песне. Во имя высшей цели. Во имя торжества разума.
—В ходе работы над «Дон Жуаном» я для себя придумал термин «эмоциональный рационализм».
Мысль ДОЛЖНА вызвать эмоцию. Но нельзя взвол¬новать зрителя, если сам не взволнован...
В спектакле две части. В первой Дон Жуан — бунтарь. Во второй... Забыта столь любимая им геометрия. «Севильскому обольстителю» хочется простого человеческого счастья. Капитуляция? А может быть стремление к гармонии? Миронов и постановщик спектакля М. Захаров доверяют зрителю. Пусть подумает разберется и, может быть сделает выводы, полезные для себя самого...
В «Дон Жуане», а затем в «Доходном месте» Миронов предстал в новом качестве. Он уже не только умеет перевоплощаться и смешить. Теперь это актер, много думающий о назначении и целях своего искусства, актер, к которому рано пришла зрелость.
— Сначала мы звали его Андрюшей, — рассказывает главный режиссер Театра сатиры Валентин Плучек, - потом Андреем, а теперь он для нас — Андрей Александрович. Своими последними работами Миронов заставил относиться к себе как к зрелому мастеру.
Б. ЕВСЕЕВ |
|
