Вспоминая Миронова 4
Написано:
Igor Anatol [новичок]Дата: 21.08.08 18:39:04
Спектакль «Трехгрошовая опера» был поставлен таким образом, что не мог обходится без рабочих сцены. Если другие спектакли мы «ставили» и потом были почти свободны до их окончания, то в трехгрошовке мы участвовали. Так говорил нам Миронов и наше руководство.
Для участия в спектакле нам выдавали черную одежду (даже носки черные) и Миронов ругался на некоторых наших ребят, которые не соблюдали форму и выходили на сцену в белых (светлых) носках. Декорации спектакля, как вам наверно известно, состояли из «шкафов» на колесиках, только без задней стенки и передних дверей, внутри стояло какое-нибудь чучело нищего. Мы стояли позади шкафа во время действия и должны были передвигать свой шкаф в определенные места. На мое счастье, мне достался шкаф, который «участвовал» в сцене прощания Мэки Ножа с Полли Пичем. Во время этой сцены, я стоял на сцене в метре от Миронова и мне казалось, что весь зал смотрит и на меня тоже, а я не отрывая глаз смотрел на Миронова. После вопроса Полли «Мэк, ты меня не забудешь?» и ответа Мэка «Я тебя не забуду…» звучала музыка и песня «Наша любовь на церковь плюет…», и я медленно отодвигал свой «шкаф» в глубь сцены.
Надо сказать, что платили нам за эту работу дополнительный рубль и желающих подвигать шкафы было предостаточно, но я за свой шкаф держался прочно.
Вообще, спектакль нам всем очень нравился, в курилке мы постоянно пели «От Гибралтара до Пешавара…» и другие песни, поскольку музыка была очень хороша. В конце спектакля, с веревкой на шее Миронов всегда танцевал, и, если было особое настроение, то танцевал больше, чем планировалось и это был большой подарок для всех.
Любопытное «театральное недоразумение» я наблюдал на этом спектакле.
Есть в спектакле сцена, в которой Мэк сидит в клетке, а к нему приходят на свидание сначала Полли, а потом Люси. Когда беременная Люси вдоволь наругавшись с Поли и пропев «Дуэт ревнивиц» говорила слова «Что же мне делать, Мэк», по сценарию должна была выбежать из-за кулис Зелинская, игравшая мать Полли, и спросить: «Где моя дочь?» В тот раз, она так и не появилась, а Люси все вопрошала «»Ну что-же, что-же мне делать Мэк?». На пятый или шестой раз услышав это и не дождавшись Зелинской Миронов с силой пнул стоявшую рядом с ним табуретку и сказал «Как что? Детей рожать!». Для зрителей, смотревших спектакль в первый раз, ничего заметно не было, а актеры понервничали.Через полгода после этого случая, мне рассказали, что из-за хронически опаздывавшей Зелинской эту сцену изменили и стали обходится без нее (в этой сцене, конечно).
Никогда не забуду репетицию спектакля, той сцены, где Вера Харыбина кричала "Чем люди живы?", а актеры выстроившись в ряд по диагонали на сцене пели и танцевали. А почему не забуду? Потому что на сцене они репетировали в своей одежде, а не костюмах, а актеры все имели хорошие фигуры, джинсы (редкость тогда) сидели на девушках великолепно, все слаженно и красиво двигались. Я очень любил Веру Харыбину и Люсю Гаврилову, очень хорошо играл в этом спектакле Юра Васильев, Мартиросян, Ицыкович. А Мишулин спел свои арии вообще великолепно.